Есть профессии, которые вызывают у обычных людей чувство мистического ужаса. К таким профессиям можно смело отнести ремесло патологоанатома. Почти три с половиной десятилетия своей жизни посвятил этому делу Семён Петрович Щукин.

Когда в 1969 году Семён Щукин пришел на работу в городской морг, наставником у него стал пожилой и к тому времени спившийся патологоанатом Алексей Петрович Филиппов. Жена, не терпевшая пьяных, нередко выгоняла Филиппова из дома, и тот, бывало, после рабочего дня оставался ночевать в анатомичке. По ночам он будто бы не раз становился свидетелем необъяснимых явлений. Так, из историй Филиппова Семён узнал, что покойники частенько переговариваются между собой, ожидая момента, когда родственники заберут их из морга. В простой обстановке их переговоры можно и не услышать. Но вот ночью посетитель «холодной», оставшись один на один с неподвижными телами, лежащими на металлических стеллажах, имеет шанс уловить бормотание, которое словно витает кругом в воздухе.

Однажды Филиппову попался очень «скандальный» мертвец. Стоило патологоанатому войти в «холодную», как тот принимался ругаться последними словами за то, что Алексей Петрович неаккуратно пришил ему голову, отрезанную трамваем. Филиппову пришлось исправлять свой брак. В иной раз клиентом Филиппова оказалось тело молодой девицы, скончавшейся от сердечного приступа. Данная покойница по ночам чуть слышно напевала очень приятным высоким голосом. Когда через день родственники пришли за трупом, Филиппов поинтересовался личностью покойной. Выяснилось, что девушка имела консерваторское образование и работала в местном оперном театре... Едва ли не каждую смену пожилой коллега удивлял Щукина своими историями, которые поначалу вызывали у Семёна ужас. Впрочем вскоре он решил, что все рассказы Филиппова - это болезненные фантазии спившегося старика.

У Алексея Петровича было много профессиональных, на первый взгляд, странных примет, которыми он щедро делился с молодым подопечным. Так, Алексей Петрович считал обязательным состригать с затылка каждого трупа небольшую прядку волос и оставлять её у себя. По мнению Филиппова, каждый покойник желает чем-то заплатить патологоанатому за егс работу. Данный клок волос и являлся последней оплатой усопшего за оказанную ему услугу. Так же Алексей Петрович всегдг старался прекратить свой рабочий день на четном количестве вскрытых тел и каждый раз расстраивался, когда последним трупом оказывался женский. В этом случае он молча выпи вал стакан водки, мысленно поминая усопшую. Филиппов не советовал Семёну класть ладонь на голову трупа, долгое время стоять к нему спиной, браниться, находясь поблизости с телом и ронять на него хлебные крошки. Особенно Алексей Петрович не рекомендовал Семёну брать покойника за нос. Каждый раз, когда Щукин принимался расспрашивать умудренного жизненным и профессиональным опытом коллегу, по какой причине нельзя этого делать, Филиппов уходил от ответа.

Через некоторое время, производя вскрытие тела молодого мужчины, Семён вспомнил о странном предостережении Алексея Петровича. Будучи в анатомичке один на один с трупом, Щукин, завершив работу, решил провести эксперимент. Он смело схватил труп за холодный твердый нос и несколько раз потянул. То, что случилось через мгновение, окончательно и бесповоротно запомнилось Семёну... Веки у трупа едва заметно вздрогнули, а после чего Щукин неожиданно ощутил чье-то холодное прикосновение к своему запястью. Повернув голову, Семён с ужасом увидел, что до этого неподвижные пальцы покойника обхватывают кисть его руки. Патологоанатом в ужасе отпрянул и выбежал вон. Закрывая дверь анатомички, он отчетливо услышал за спиной глухое бормотание - оскорбленный покойник бранился ему вслед.

Позже, уже занимаясь самостоятельной практикой, Щукину пришлось не раз столкнуться с явлениями, не поддающимися объяснению на взгляд материалистического сознания. Так, однажды он производил вскрытие тела мужчины, скончавшегося от огнестрельного ранения в область сердца. Когда Семён петрович извлек пулю из сердечной мускулы, она неожиданно начала быстро сокращаться, а покойный издал вздох облегчения.

В иной раз Щукину довелось анатомировать тело утопленницы, пробывшей в воде несколько недель. В отличие от обычных утопленников, труп молодой девушки не был раздут, а его мышечная ткань и кожный покров так прекрасно сохранились, что, казалось, несчастная скончалась всего лишь несколько минут назад. Когда скальпель Щукина коснулся трупа, из него начали сочиться капли... теплой крови, что противоречило всем канонам медицины. Но самое необъяснимое случилось чуть позже, когда Семён Петрович приступил к вскрытию внутренних органов трупа. Едва Щукин делал надрез на легком, сердечной мышце либо печени, рассеченная ткань, имевшая здоровый розоватый оттенок, непостижимым образом образом снова срасталась...

Многократно во время вскрытия Щукину доводилось видеть под потолком секционной странные белесые субстанции, похожие на маленькое облачко сигаретного дыма. Эти субстанции витали в воздухе до того времени, пока патологоанатом не завершал своей работы. А однажды, вскрывая тело старухи, скончавшейся в страшных мучениях от неустановленного болезни, Семён Петрович увидел, как из её открытого беззубого рта стремительно вырвался серый прозрачный шар и растворился в воздухе. Сразу после чего тело покойницы буквально на глазах Щукина стало стремительно разлагаться, источая резкий тошнотворный запах.

Каждый раз, когда знакомые и друзья интересуются у Щукина, не беспокоят ли его души умерших, тела которых ему приходилось кромсать скальпелем и пилой, Семён петрович вспоминает несколько случаев из своей богатой практики. Так, однажды к нему на анатомический стол попала молодая девушка, угодившая под поезд. Её тело было очень изуродовано, и Семён Петрович, проведя необходимую процедуру, наспех сшил труп. Уже на следующий день погибшая явилась к нему во сне и со слезами на глазах принялась упрашивать его вернуть ей красоту. Данный сон мучил Щукина на протяжении полутора недель, пока он не съездил на кладбище и не помянул девушку, стоя возле её могилы. По поводу этого случая многоопытный Филиппов заметил, что он каждый раз после смены опустошает стакан-иной горячительного напитка, который, мол, и спасает его от подобной чертовщины.

А как-то в конце 1980-х Щукину довелось вскрывать тело одного вора в законе. Мужчина, не имевший родственников и забытый своими дружками, уже две недели лежал в морге, как неожиданно его лицо - мертвенно бледное, с закрытыми глазами - явилось Семёну Петровичу, спавшему дома. Неподалеку с призрачным лицом возвышалась могильная плита сточными датами рождения и кончины вора. Уже опытному в таких знамениях Щукину не нужно было толковать смысл видения, он поспешил решить вопрос о захоронении забытого трупа...

Выйдя на пенсию, Семён Петрович не только бесповоротно оставил свое ремесло, но даже не берется разделывать тушки животных и птиц. Ножом он пользуется лишь только для чистки картофеля. Ученикам же, которые не забывают своего наставника, он всегда советует относиться к покойному как к живому человеку и помнить о том, что его душа, собравшаяся в путешествие по другим мирам, продолжает остро чувствовать отношение как к себе, так и к своему опустевшему бездыханному телу.